“Мизантроп” я писал в метро. Я сел на Jungfernheide (где я тогда жил) и поехал забирать Катю с работы. В Mitte. Я забыл наушники и первую часть писал без бита в телефон. В этот день я осознал, что со мной все очень плохо. Мне стало страшно и грустно. Когда-то я радовался тому, что мог быть с собой наедине, находиться где угодно, видеть что-то и находить в этом прекрасное. Как в детстве. Ты просто видишь и чувствуешь этот без причины счастливый момент. В этот день я осознал, что уже очень давно утерял эту способность. Я одинок, беден и слаб духом, отчего и полон злобы. Было очень стыдно и больно осознавать это всё. Берлин наверняка прекрасное место, где можно найти своё счастье, но я нашёл в нем именно то, о чем писал сидя в метро. И, может быть, вовсе не про Берлин, а, скорее, про себя в нем. Я понял, что мне нужно идти дальше. Когда-то мы называли себя вагабундами с некой гордостью, а в тот день мне это показалось проклятьем. Через 3 месяца я покинул Берлин. Моё сердце захлебывалось от боли, а я от слез. Медленно, будто проплывая в фургоне со всем моим барахлом по автобану в сторону Бамберга. Каждый знакомый уголок, задевая, отрывал от меня кусок, и с каждым метром от Кати из моих глаз выливалось всё больше. Мне хотелось выть. Мне хотелось закричать. Но я понимал, что так надо.